Таргум Онкелоса

Слово targum в переводе с арамейского буквально означает ‘перевод’. Это название закрепилось за арамейскими переводами-парафразами Писания.

Во II–I вв. до Р. Х. даже в Палестине древнееврейский язык вышел из повседневного употребления, на смену ему в качестве разговорного, а затем и письменного языка пришел родственный ему арамейский. Ослабление знания еврейского языка привело к тому, что неученые иудеи не могли понимать Писание в оригинале. Именно поэтому стали появляться арамейские “спутники” еврейской Библии, сопровождавшие чтение Писания на древнееврейском в Храме и в синагогах. Создание первого Таргума традиция приписывает Ездре. Первоначально, видимо, Таргумы носили характер свободных парафразов и были скорее экзегетическими комментариями, чем собственно переводами. Затем, однако, стали создаваться и более точные переводы Писания на арамейский язык.

Сначала Таргумы существовали только в устной форме, и поэтому о ранних стадиях их существования мы знаем мало. Дошедшие до нас Таргумы были записаны уже в первые века по Р. Х., хотя возможно, что они отражают более древнюю традицию. Наиболее известный из Таргумов на Пятикнижие — Таргум Онкелоса, названный так по имени прозелита, которому традиция приписывает его создание. Однако, современные исследователи склонны считать, что Онкелос - это искажённое имя создателя греческого перевода Библии Аквилы, а это значит, что арамейский перевод был просто приписан известному для еврейского общества авторитету.

Таргум Онкелоса - один из самых ранних переводов Пятикнижия был написан на западно-арамейском диалекте. Он создавался, по-видимому, во 2-ом веке н.э. в Палестине, но подвергся редакции в 4в. в Вавилоне и был очень популярен там. До сих пор Таргум Онкелоса пользуется большим авторитетом. Хотя арамейский давно перестал быть разговорным языком, богобоязненный еврей и сейчас, читая в одиночку недельную сидру, сопровождает ее версией Онкелоса. Во многих изданиях Торы он наряду с оригинальным еврейским текстом дается на полях в столбик и имеет авторитет не меньший, нежели комментарии рабби Ш’ломо бен-Йицхака (Раши, 1040—1105 гг.).

В принципе, таргум Онкелоса является одним из самых точных переводов. В нём очень мало парафразов по сравнению с другими таргумами, но те, что есть, очень важны для нас. Поначалу, когда речь заходит о сотворении человека, автор таргума просто повторяет то, что сказано в книге Бытия, сохраняя даже несовпадения в лицах и числах - «по образу Божию создал его, мужчину и женщину создал их» (Быт. 1:27). Но дальше проявляются некоторые черты парафраза: так, вместо фразы «и стал Адам душою живою» (Быт. 2:7) в таргуме Онкелоса сказано - «и стал Адам духом говорящим» [a|lmm hwrl dab twhw]. Речь рассматривается автором таргума как признак жизни. Помимо этого, неизбежно при переводе на другой язык зачастую теряется смысл некоторых многозначных слов. О змее в Библии говорится, что он был хитрее [wru] всех зверей (Быт. 3:1). Слово «хитрый» звучит и пишется на иврите так же, как слово «голый», и поэтому в тексте книги Бытия эта фраза перекликается с предыдущей, в которой сказано, что прародители были наги [ymwr] и не стыдились этого. Онкелос говорит о змее: «змей был мудрее [ykj] всех зверей», и все библейские переклички здесь пропадают. Теряется в переводе и библейская этимология: то, что женщина названа женщиной, например, объясняется в тексте Библии тем, что слово «женщина» [hca] близко по написанию и звучанию к слову «мужчина, муж» [cya], и это название она получила потому, что взята была от мужа. (Быт. 2:23). На арамейском это объяснение перестаёт быть значимым, так как там слово «женщина» [atta] совсем не похоже на слово «муж» [alub]. Точно так же теряется смысл этимологии имени первой женщины: по Библии Ева [hwj] названа так, потому что она была матерью всего живого [yh lk a] (Быт. 3:20). На арамейском эта связь утрачивается, но зато автор таргума находит новую связь - он дословно переводит это предложение, но акцент делает не на слове «живого», а на слове «была» [twh], которое по-арамейски очень близко по звучанию к имени Евы. Таким образом тоже возникает элемент парафраза. И всё же, самой яркой перифрастической особенностью таргума Онкелоса является его стремление избежать любых намёков на антропоморфные признаки Бога или на реликты политеизма. Это видно на протяжении всего текста источника, но мы можем заметить это и в рассматриваемом нами отрывке об Адаме и Еве. Хотя Онкелос оставляет без комментариев сомнительную фразу «сотворим человека» (Быт. 1:26), он, тем не менее, изменяет другое библейское предложение, которое может навести на мысли о многобожии. В книге Бытия оно звучит так (это прямая речь змея): «Но знает Бог, что в день, когда вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете как боги [yhlak], знающие добро и зло.» (Быт. 3:5). Вместо этого Онкелос говорит: «и станете как великие (или - как владыки) [ybrbrk], знающие добро и зло». «Великие» здесь - это, скорее всего ангелы. Другую библейскую фразу: «И сказал Господь Бог: вот, Адам стал как один из нас, [wnmm] знающий добро и зло» (3:22) Онкелос переводит как «...вот, Адам стал единственным в мире, от него [hynm] - понимать добро и зло». Местоимение [wnmm] на иврите может обозначать как «из/от нас», так и «из/от него». Онкелос заменяет его на однозначное арамейское [hynm] - «от него».

Всеми силами автор этого таргума старается уйти и от антропоморфного описания Господа. Если в Библии упомянуты лицо, руки, ноги Бога, Онкелос переводит эти слова метафорически, за счёт увеличения уровня абстрактности. В повествовании о грехопадении говорится о голосе Бога [yy lwq] (Быт. 3:8), Онкелос это переводит как «голос слова (или - звук говорения) [yyd armym lq] Бога». «Слово» здесь вряд ли можно принять за греческий Логос, скорее это действительно попытка избежать складывающегося у читателя представления о том, что у Бога есть голос. Таким образом, мы видим, что элементы парафраза в таргуме Онкелоса создаются:

1) Благодаря особенностям арамейского языка и неизбежным неточностям при переводе.

2) За счёт формирования новой этимологии.

3) За счёт сознательного уклонения от антропоморфных описаний Бога и реликтов политеизма. Целью этого, по-видимому, было желание слегка «отредактировать» библейский текст, сделать его полностью соответствующим существующей идеологии.